Зима на землю покрывалом сброшена.
Стоят деревья, кутаясь в снегу.
Оставив за сугробом мёрзнуть прошлое,
за будущим вперёд не побегу.
Потерянно прошепчет сердце: "Пусто...".
Седой волчицей огрызнётся тьма.
Январь мой - ослепительный и грустный,
не строй мне ледяные терема.
Когда из книги вырваны страницы
и не найти связующую нить,
быть впору валаамовой ослицей,
которая смогла заговорить.
С молчанием о крайности условясь,
терпенье бьёт о каменный предел.
Остались - одиночество и совесть,
шагнувшие под гибельность идей.
Расклад страстей пророческого сна
грозится в изначалии пролога...
Всё высказав, я так теперь сильна,
что ни о чём просить не стану Бога!